Вдруг отчетливо вспоминаю комнату Марка, щедро залитую солнцем. Начало дня. Ян Френкель, задумчиво перебирая клавиши, напевает мелодию, только что написанную. А Бернес вслушивается, запоминает и вполголоса подхватывает строчки стихов:
Друг погиб под Выборгом,
А в друзьях нет выбора,
Грустно стариться теперь
Только в обществе потерь...
Вдвоем с Френкелем они чуть громче, понимающе переглядываясь, "обкатывают" припев:
А земля березовая,
А земля сосновая,
А земля вишневая,
А земля рябиновая...
А земля, а земля,
А земля цветет!
На столе лежит книга Михаила Светлова "Охотничий домик" - автор не дождался издания последнего своего сборника.
Томик, украшенный гравюрами, открыт на странице, где напечатана "Грустная песенка".
Бернес, неутомимый читатель поэзии, гордится новым своим открытием.
- Ну что, Ян, говорил я тебе, не зря мучаемся, обязательно получится вещь! - торжествующе произносит он. И за этими словами угадывается, что опять не одного музыканта стремился он увлечь полюбившимися светловскими строками, очевидно, кто-то потерпел неудачу, и у Френкеля сперва не ладилось, были поиски, споры, а теперь получилось, и здорово получилось! Есть с чем выйти к людям!
- Я думаю, - говорит композитор, - припев ты исполнишь речитативом на фоне женского квартета.
Френкель тоже доволен, улыбка сияет под его усами.
- Квартет так квартет, - соглашается Бернес, - риск - благородное дело!
Он поворачивается ко мне:
- А ты что скажешь? Ты-то в Светлове вроде бы знаешь толк.
Марк вопросительно смотрит на меня. Френкель музицирует, тоже поглядывая искоса. Они понимают, что дело сделано, но все же им интересно - как это слушается со стороны?
- Жаль, что Светлов не может порадоваться вместе с вами, - отвечаю я, - ему бы понравилось. Он бы сказал: "С кого-то из нас причитается".
- Не исключено, - смеется Бернес, - но сперва мы заглянули бы в Дом звукозаписи, - продемонстрировать песню тамошним ценителям. Я парень нетерпеливый. Мне, если вещь нравится, сразу же хочется действовать, показать другим, поскорее записмть на пленку! Ах, до чего же горько, что нет Миши. Вот у кого поются почти все стихи!
- Между прочим, - уточняю я, - "Грустная песенка" была напечатана в журнале "Дружба народов" еще при его жизни. Перед юбилеем. Там стояло посвящение: "К своему шестидесятилетию".
- В самый раз, - кивает Марк. - Это и есть добрый и светлый гимн пожилых.
Я прошу вас всеми чувствами -
Никогда не будьте грустными!
Это в старости, друзья,
Привилегия моя.
Продолжаем мы все вместе:
А земля березовая,
А земля сосновая...
- Мы это красиво запишем, Ян, - заключает Бернес, - мне ведь тоже не так много до шестидесяти осталось...
До шестидесяти он не дожил. Но "гимн пожилых" записал. Внес добрую лепту в светловскую песенную копилку.
Из книги "Марк Бернес в воспоминаниях современников". Москва, Молодая гвардия, 2005 г.