Михайловский Иосиф Александрович - композитор, руководитель Тульского академического хора
ЖУРАВЛИ ЯНА ФРЕНКЕЛЯ
Как ни странно, но даже простенький снимок, даже какая-нибудь незатейливая фотография имеют свою судьбу, которая, как и все в нашей жизни, начинатся с факта рождения
Помню, как тульский фотомастер Виталий Иванов в середине 60-х годов дерзнул во время одного концерта щелкнуть затвором фотоаппарата прямо из первого ряда партера, чтобы запечатлеть на сцене Дома офицеров выступление народного артиста СССР скрипача Леонида Когана. А однажды мне самому довелось снимать пианиста Эмиля Гилельса и дирижеа симфонического оркестра Московской филармонии Кирилла Кондрашина в зале Дворца культуры профсоюзов. Правда, с их личного разршения и с непременным условием: чтобы во время съемки они меня совершенно не видели.
Кинооператор и фотограф Валерий Ильин рассказывал мне однажды, что в конце 70-х годов его кто-то мимоходом пригласил на концерт Тульского государственного хора, и он совершенно случайно оказался в концертном зале областной филармонии с фотоаппаратом в сумке... Когда во время концерта к тульскому хору присоединился известный композитор Ян Френкель, начав петь свои хорошо известные песни, сработал творческий инстинкт художника: Валерий Евгеньевич не выдержал - тихонько достал фотоаппарат... и прямо со своего места в партере сделал тот самый уникальный кадр, который сейчас перед вами (к сожалению, не получается пока поместить это фото в сайт - документ прислан в слишком неудобном формате, который пока не позволяет его отделить - София).
Многие годы лежала эта фотография в моем домашнем архиве. И вот теперь, когда пришло время показать ее в нашей новой рубрике, мне, конечно же, пришлось обратиться за помощью к дирижеру, запечатленному на снимке, - к художественному руководителю Тульского государственного хора, народному артисту России И.А. Михайловскому с просьбой рассказать о своих встречах с Я.А. Френкелем.
Иосиф Александрович охотно согласился поделиться своими воспоминаниями, которые мы предлагаем сегодня нашим читателям.
***
Так вот лет пятнадцать-семнадцать назад Френкель приехал на гастроли в Тулу с эстрадным оркестром Юрия Силантьева. Он пел с ним некоторые свои песни. Вот тогда-то во время концерта и родилась у меня идея: сделать с нашим хором программу из песен Френкеля в сопровождении собственного оркестра. Ведь раньше, когда мы сотрудничали с Вано Мурадели и Анатолием Новиковым, то пели их песни либо вообще без сопровождения (а капелла), либо под аккомпанемент рояля.
После концерта подхожу к Френкелю и говорю:
- Ян Абрамович, а что если мы сделаем ваш авторский концерт? Напишем специальным обработки ваших песен для хора и оркестра. Ведь может получиться очень интересно.
- Что ж, давайте попробуем. Я с удовольствием. Это весьма заманчивое предложение.
С этого все и началось. Он дал нам чуть ли не все свои вещи. Мы отобрали из них около двадцати песен, сделали их концертные обработки. Когда Френкель приехал в Тулу на репетиции и послушал, как все это выглядит, ему очень понравилось. Правда, некоторые вещи он немного поправил, подсказал, как их лучше исполнять, на его взгляд. Мы с ним всегда согласовывали, что и как делать...
В общем, когда программа была абсолютно готова, мы начали давать первые концерты. Помнится, наш хор пел тогда такие популярные песни Френкеля, как "В парке у Мамаева кургана", "Сколько видано", "Осень", "Текстильный городок", "Боюсь" и многие другие.
После первых концертов в Туле мы отправились на гастроли в Курск, а затем в Москву, где дали концертов десять, а может и больше. Резонанс плодотворного сотрудничества тульского хора с известным советским композитором Яном Френкелем уже расходился широкими кругами по столице. Поэтому вскоре наш хор пригласила фирма "Мелодия". Она записала нас и выпустила диск-гигант, который назывался "Для тебя", где было записано тринадцать самых популярных в ту пору песен Френкеля: "Журавли", "Русское поле", "Для тебя", "Вальс расставания", "Август" и так далее.
Когда художественный совет "Мелодии" принимал эту пластинку, он дал ей отличную оценку. Наверное, поэтому нас тут же пригласило к себе Центральное телевидение. Останкинцы потом несколько раз показывали выступление нашего хора вместе с Яном Френкелем. А Всесоюзное радио, а затем радио России - крутили и до сих пор крутят те самые давние записи, почему-то забывая при этом упомянуть об исполнителях. Нет, они говорят, конечно, что это песни Френкеля или что поет их Ян Френкель. Но вот то, что он исполняет свои песни с Тульским государственным хором - ни слова. Но еще более обидно, что то же самое делает наше местное радио.
Тогда - на стыке 70-х-80-х годов - после довольно частого появление в эфире тульского хора вместе с Френкелем, композитор Марк Фрадкин сам предложил нам сделать его авторский концерт. Так началось наше содружество еще с одним известным советским композитором. Но это уже отдельный разговор...
А сотрудничество с Яном Френкелем продолжалось долгие годы. Правда, скорее всего, уже не сотрудничество, потому что мы уже были с ним большими друзьями. Если я приезжал в Москву, то сразу спешил к нему, а если Френкель приезжал в Тулу, то направлялся прямо ко мне.
Как-то мы надумали отправиться вместе в отпуск и покатили в Ригу. А еще вместе с Френкелем мы встречались на знаменитых в ту пору сочинских фестивалях эстрадной песни. На двух таких фестивалях - "Сочи-78" и "Сочи-80" - мы с Френкелем были членами жюри. Там, на берегу Черного моря, мы были с ним почти неразлучны: жили вместе в гостинице, вместе ходили обедать, да и в жюри сидели с ним рядом. Поэтому Яна Абрамовича я знал достаточно хорошо: и как человека, и как музыканта.
Внешне это был высокий, слегка сутулый человек, что не делало его менее красивым. При внешней импозантности с его темными волнистыми волосами, выразительными карими глазами и пышными гусарскими усами, Френкель был по натуре человеком тихим, скромным, деликатным. Однако о нем нельзя было сказать, что он мягкотелый, бесхарактерный. Если бы мне пришлось определять главные человеческие качества Френкеля буквально несколькими словами, то я бы сказал о нем так: он был добрый, порядочный, принципиальный и поэтичный человек. То есть он был из породы "лириков".
Мне думается, что именно из этих человеческих качеств произрастала его музыка - не фанфарная, не показушно-парадная и натужно-оптимистическая, а негромкая, душевная, искренняя. При внешней своей незатейливости и простоте его мелодии, сливаясь с поэтическим текстом самовыявляли их истинную глубину и свежесть. Сегодня вряд ли нужно усердствовать в доказательстве этого, потому что все мы уже давно убедились в скромном величии его песенных шедевров - "Журавли", "Русское поле", "Калина красная".
Их совершенная простота, полное отсутствие "выпендрежа" и та легкоугадываемая бездонная глубина, свойственная русскому национальному характеру - совершенно не случайны. И объясняются не только композиторским талантом, но прежде всего его человеческой сутью, жизнью самого музыканта. А у Френкеля, как и у большинства людей того времени, она была далеко не сладкой. Чего только стоила одна война, которая не дала молодому скрипачу закончить Киевскую консерваторию и которая позвала его на фронт...
Я подолгу бывал рядом с Френкелем и потому хорошо знал о цельности его натуры и об исключительно серьезном отношении к человеческому достоинству, которое сам свято берег и никогда не разменивал. Став автором широко известных, любимых всем народом песен в так называемые "застойные годы", Френкель мог легко эксплуатировать свое имя, пользоваться вниманием и покровительством выскопоставленных особ. Вот только один из примеров уважения и почитания композитора власть предержащими.
Однажды накануне 23 февраля мы вместе с Яном Абрамовичем и нашим Тульским хором приехали с концертом в Курск. А куряне устроили у себя настоящий праздник, на котором присутствовало все областное руководство. Ну, а в ту пору официальные праздники вершились по одному "классическому" сценарию: торжественная часть, а затем - концерт.
После концерта, который прошел тогда "на ура", приходит к нам первый секретарь Курского обкома партии и просит немного задержаться, чтобы отметить наступающую дату. Мы говорим, что у нас поезд через тридцать минут, а в ответ слышим: "Не волнуйтесь, товарищи, все будет в порядке!!!" В общем, когда произнесли первый тост во славу Советской Армии, до отправления поезда уже оставалось минут десять... Но тут, как из-под земли, появляется начальник областного ГАИ. Мы садимся в машины и мчим к вокзалу каким-то самым кратчайшим путем и с фантастическими нарушениями правил. Но самое удивительное ждало нас впереди...
Прилетаем на вокзал... А нас там опять встречает первый секретарь обкома со своей свитой. Он, оказывается, уже лично побывал в вагоне и увидев, что наше купе находится рядом с туалетом, распорядился немедленно перевести нас в середину вагона... Заходим мы в купе, а там - коньяк, закуска, фрукты... Мы только руками развели!! Но вот такое внимание и гостеприимство, а быть может, и искреннее преклонение перед талантом, не избаловало Френкеля, не превратило его ни в придворного композитора, ни в угодливого лакея.
А еще я уважал его за принципиальность, за верность музыке и самому себе как художнику, как личности. Ведь у нас уже давным-давно наступило время, когда с песнями композиторов стали обращаться чуть ли не варварски, когда с ними стали возможны любые эксперименты и манипуляции. И как это ни прискорбно - с попустительства самих авторов, озабоченных лишь одной проблемой: только чтобы их пели.
Френкель подобного никогда не допускал. Он был очень требовательным к исполнителям его песен и всегда просил не искажать их замысла, не уродовать модными интерпретациями-однодневками. В этом я всегда был с ним солидарен.
Помню, сидим мы в жюри на сочинском фестивале - Френкель, Птичкин, Фрадкин, Кажлаев... Сидим, слушаем песни... А уж потом - обсуждаем.
Как-то зашел у нас спор вокруг одной, в общем-то хорошей песни - типично советской, но исполненной с таким проамериканским, "роковым" вступлением, что это вызвало у многих неоднозначные, противоречивые оценки. Жюри раскололось на два лагеря, где "новаторы" доказывали, что это оригинально, свежо, неожиданно, ну, а "консерваторы", среди которых оказались и мы с Френкелем, убеждали оппонентов, что подобное исполнение неоправданно двулико, что напоминает собой уродливого кентавра, который вызывает лишь снисходительную улыбку, как любое натужное и искусственное соединение французского с нижегородским. А это явный признак низкой исполнительской культуры. Но самое удивительное, что среди жюри сидел и автор этой песни, который подвел итог нашим жарким спорам: "А мне, коллеги, это исполнение понравилось".
Как я уже говорил, Френкель был человеком не только принципиальным, требовательным, но и мягким, деликатным, интеллигентным. Причем, интеллигентность его была не внешняя, не показная, а та глубинная, которая шла из души. Мне думается, что именно такая интеллигентность Френкеля являлась тем иммунитетом, который охранял его в разных социальных бурях и как человека, и как музыканта, и как гражданина.
Правда, его человеческая порядочность и художническая значимость, на мой взгляд, были поздновато замечены "на верху". Лишь в самом конце 80-х годов Френкель был удостоен высокого звания "Народный артист СССР". Тогда же в знак признания его творческих заслуг Яну Абрамовичу доверили сделать оркестровку новой редакции Гимна Советского Союза.
Долгая дружба с Френкелем сделала наши отношения доверительными и открытыми. Иногда он рассказывал мне о себе, часто дарил ноты, сборники своих произведений. Но почему-то их не подписывал.
Френкель с удовольствием пел с Тульским государственным хором. Авторские концерты композитора обычно строились таким образом, что вначале песни Френкеля исполнял хор с солистами... И уже потом на сцену выходил сам автор, встречаемый бурными аплодисментами публики. Он садился за рояль и начинал петь в сопровождении оркестра и под собственный аккомпанемент. С нашим хором Френкель исполнял всегда четыре песни - "Журавли", "Русское поле", "Для тебя" и "Вальс расставания" из кинофильма "Женщины".
Мне почему-то никогда не приходилось встречаться со статистикой творческого наследия композитора - сколько всего песен было написано Френкелем для кино, театра, телевидения, эстрады... Вообще, для всего и для всех. Но я точно знаю одно: все они произрастали из его доброй, щедрой и красивой души. И именно этим дороги они людям, которые пели, поют и еще долго будут петь душевные, мудрые и мелодичные песни Яна Френкеля.
Светлая ему память!!
Рассказ народного артиста России И.А. Михайловского записал Александр АКИМОВ
Тула вечерняя, июль 1995 г.
Выражаю огромную благодарность сотрудникам Тульской публичной библиотеки, приславшим мне специально для моего сайта этот материал.