Из интервью Айше Гринько журналистке Ольге Кипнис «Мне даже теперь не одиноко», журнал «Профиль Украина», № 19, 15 мая 2006 г.
- Расскажите о своем детстве.
- На втором этаже нашего дома по улице Горького,45 жила бездетная пара, Анна и Николай Пашкевичи. Я так много времени проводила в их семье, что начала называть Анну Францевну мамой. А вот Николай Францевич не разрешал называть себя папой при живом родном отце, и я называла его дядя Коля. Он был блестящим архитектором, автором проекта государственного банка, киностудии Довженко, домов по улице Горького... Дядя Коля с трех лет сажал меня за фортепиано, и когда в шесть лет меня повели поступать в музыкальную школу при консерватории, я уже играла на пианино около сорока мелодий оперных арий. «У вашей девочки руки скрипачки», - сказали в консерватории, и мне купили фабричную некрасивую скрипку, которая шуршала канифолью... На углу улицы Саксаганского находилась маленькая парикмахерская, в которой работал Абрам Натанович Френкель. Мой дядя Коля ходил к нему стричься. Как-то Абрам Натанович рассказал дяде Коле о своем сыне-скрипаче. И вот меня повели в гости к Френкелям, жившим за углом от нас, на Жилянской. Звуки скрипки слышны были со двора. Ян оказался долговязым, сутулым, но красивым юношей (в то время он уже заканчивал киевскую консерваторию). Ян присел на корточки, пожал мне руку, потом поставил два пюпитра с нотами, мы играли дуэтом. Вскоре Абрам Натанович подарил мне скрипку-«трехчетвертушку» из своей коллекции...
Когда началась война, Ян взял под мышку скрипку и так ушел на фронт. Я видела, как он переходил улицу, и помахала вслед рукой. Абрам Натанович уехал с женой в эвакуацию и оставил дяде Коле на сохранение ноты Яна и коллекцию скрипок. Дядя Коля сберег их до возвращения семьи Френкеля в Киев, как и вещи многих евреев, успевших выехать из города до оккупации...
С Яном Френкелем мы встретились через много лет, когда он приехал из Москвы в Киев уже знаменитым композитором. Увидев нас с Гриней, он почтительно раскланялся. Абрам Натанович спросил Яна, узнает ли он маленькую девочку, с которой до войны играл дуэтом, но Ян только вежливо кивнул: «Да». Потом бережно, как в детстве, нагнулся ко мне с высоты своего роста и поцеловал руку.